Все перемелется
26 ноября, 2009 года
Дебютный роман журналиста Михаила Идова – о Нью-Йорке и всех сопутствующих.
Уроженец Риги Михаил Идов живет в Нью-Йорке. Его «Кофемолка» – первый со времен набоковской «Лолиты» случай, когда русскоязычный автор пишет книгу на английском и сам переводит ее на родной язык. Роман рассказывает о нью-йоркской паре, которая открывает кафе в венском стиле. От трогательной уверенности молодых, что их заведение да и вся жизнь будут лучше, чище и умнее, чем у прочих, сюжет переходит к финансовым проблемам, пикантной сцене измены и умирает, успев оставить намек на счастливый конец. Можно придраться к некоторой громоздкости слога или неловким аллитерациям («галантный галерист галлопирует»), но если отбросить литературоведческие занудства, останется прекрасная, интересная и очень интеллигентная книга
Интервью с Михаилом Идовым в “Часкоре”
Михаил Идов: «Это как глаз на затылке или третья рука...»
Автор романа «Кофемолка» переводит на русский язык эротический глагол, которого у нас раньше не было
Михаил Идов выдаёт свои технологические секреты, рассуждает о Набокове и русском языке, «Живом журнале» и «глобальных русских», а также рассказывает, о чём будет его новая книга.
Один из лучших русских романов этого года оказывается переведённым с английского языка. «Кофемолку» (в оригинале — «Ground Up»), изданную Corpus, написал живущий в Нью-Йорке журналист Михаил Идов.
Читать целиком
Автор романа «Кофемолка» переводит на русский язык эротический глагол, которого у нас раньше не было
Михаил Идов выдаёт свои технологические секреты, рассуждает о Набокове и русском языке, «Живом журнале» и «глобальных русских», а также рассказывает, о чём будет его новая книга.
Один из лучших русских романов этого года оказывается переведённым с английского языка. «Кофемолку» (в оригинале — «Ground Up»), изданную Corpus, написал живущий в Нью-Йорке журналист Михаил Идов.
Читать целиком
Вечер “Кофемолки”: как это было
Вчера в кофейне Coffee Bean на Покровке прошёл вечер Михаил Идова — или, если, угодно, презентация романа “Кофемолка”
Прохожие могли узнать о романе, читая цитаты на окнах
Юрий Сапрыкин (“Афиша”), Михаил Идов, Михаил Калужский (Сorpus)
Вопросы из зала
Реплика Сапрыкина
Музыка Нью-Йорка: друзья Ави Сосны
01 Group Home - Supa Star
02 A Tribe Called Quest - Vibes and Stuff
03 K.M.D. - Boogie Man
04 De La Soul - Eye Know
05 Main Source - Live at the Barbeque
06 Big Daddy Kane - Set It Off
07 Nas - Halftime
08 Percee P - Lung Collapsing Lyrics
09 Brand Nubian - All for One
10 Wu-Tang Clan - Da Mystery of Chessboxin'
11 Stetsasonic - Miami Bass
02 A Tribe Called Quest - Vibes and Stuff
03 K.M.D. - Boogie Man
04 De La Soul - Eye Know
05 Main Source - Live at the Barbeque
06 Big Daddy Kane - Set It Off
07 Nas - Halftime
08 Percee P - Lung Collapsing Lyrics
09 Brand Nubian - All for One
10 Wu-Tang Clan - Da Mystery of Chessboxin'
11 Stetsasonic - Miami Bass
Музыка Нью-Йорка: джаз-фьюжн
01 David Axelrod - Holy Thursday
02 Aleksander Maliszewski - Pokusa
03 Weather Report - Tears
04 Grover Washington, Jr. - Knucklehead
05 David McCallum - The Edge
06 Billy Cobham - Stratus
07 David Axelrod - The Fly
08 Marc Moulin - Stomp
09 Electric Prunes - General Confessional
10 Weather Report - Herandnu
11 Cannonball Adderley - Why Am I Treated So Bad
02 Aleksander Maliszewski - Pokusa
03 Weather Report - Tears
04 Grover Washington, Jr. - Knucklehead
05 David McCallum - The Edge
06 Billy Cobham - Stratus
07 David Axelrod - The Fly
08 Marc Moulin - Stomp
09 Electric Prunes - General Confessional
10 Weather Report - Herandnu
11 Cannonball Adderley - Why Am I Treated So Bad
“Афиша” представляет “Кофемолку” в Coffee Bean
В течение всей недели 14-22 ноября в кофейнях Coffee Bean — музыка, книги и кофе из Нью-Йорка.
19 ноября в 20.00 в Coffee Bean на Покровке — встреча Михаила Идова с читателями при участии Юрия Сапрыкина/“Афиша” и Михаила Калужского/Corpus. Вход свободный.
19 ноября в 20.00 в Coffee Bean на Покровке — встреча Михаила Идова с читателями при участии Юрия Сапрыкина/“Афиша” и Михаила Калужского/Corpus. Вход свободный.
Идов – “Культ личности”
18 ноября в гостях шоу Тутты Ларсен и Владимира Аверина “Культ личности” на радио “Маяк” — Михаил Идов.
Слушайте в 15:05 на волнах радио “Маяк”
Когда кофе был в новинку
Давным-давно в “Что? Где? Когда?” знатокам был задан вопрос о вокальном произведении, в котором шла речь о чрезмерном, почти порочном, увлечении молодых людей. Герой этого произведения убеждает свою дочь отказаться от новомодного напитка, употребление которого чревато разрушением всех моральных устоев.
Конечно, в виду имелась “Кофейная кантата” И.С. Баха. Вот фрагмент из кантаты в исполнении Фрайбургского барочного оркестра.
Конечно, в виду имелась “Кофейная кантата” И.С. Баха. Вот фрагмент из кантаты в исполнении Фрайбургского барочного оркестра.
Нью-йоркское, кофейное
Manhattan Transfer в своём классическом составе, с Лорель Массе, поёт Java Jive
Музыка Нью-Йорка: mixed by Юрий Сапрыкин
01 Adam Green "Nat King Cole"
02 Regina Spektor "Folding Chair"
03 Cryptacize "Blue Tears"
04 The Fiery Furnaces "The End Is Near"
05 The Dutchess and The Duke "Hands"
06 Grand Duchy "Fort Wayne"
07 Jeffrey Lewis "Don't Be Upset"
08 Woods "Rain On"
09 Atlas Sound "Criminals"
10 Yeasayer "Ambling Alp"
11 Grizzly Bear "Two Weeks"
12 Julian Casablancas "Out of the Blue"
13 Dirty Projectors "Stillness Is The Move"
14 Deerhunter "Agoraphobia"
15 Karen O & The Kids "All Is Love"
16 Vampire Weekend "Horchata"
17 Spielerfrau "ALT"
02 Regina Spektor "Folding Chair"
03 Cryptacize "Blue Tears"
04 The Fiery Furnaces "The End Is Near"
05 The Dutchess and The Duke "Hands"
06 Grand Duchy "Fort Wayne"
07 Jeffrey Lewis "Don't Be Upset"
08 Woods "Rain On"
09 Atlas Sound "Criminals"
10 Yeasayer "Ambling Alp"
11 Grizzly Bear "Two Weeks"
12 Julian Casablancas "Out of the Blue"
13 Dirty Projectors "Stillness Is The Move"
14 Deerhunter "Agoraphobia"
15 Karen O & The Kids "All Is Love"
16 Vampire Weekend "Horchata"
17 Spielerfrau "ALT"
Отрывки из книги “Кофемолка”
<...> Что любопытно, бедным я при этом себя все равно не считал. Меня очень быстро осенило, что весь Манхэттен кишит персонажами, умудрившимися отцепить свой социальный статус от экономического. С этой целью многие из них стали журналистами. В отличие от рок-музыки, в которой показное нищенствование служило своего рода способом разбогатеть, журналистика была идеальной профессией для тех, кто хотел сойти за богатых, как в недобрые старые дни светлокожие негры пытались сойти за евреев, а светловолосые евреи — за англосаксов. Нью-Йорк был для этого идеальным местом — в основном благодаря своему уникальному переплетению денег и СМИ. Богатые не чувствовали себя по-настоящему богатыми, если о них не писали бедные журналисты; у них не оставалось выбора, кроме как начать пускать бедных журналистов на свои вечеринки. Вследствие чего, разумеется, бедные журналисты переставали ощущать себя бедными, что еще сильнее расшатывало представление богатых о том, что именно делает их богатыми. Местные денежная и информационная элиты, как наша квартира в Алфавитном Городе, существовали в замкнутой системе взаимных услуг, которая почти отменяла необходимость в деньгах. У каждой вечеринки имелся корпоративный спонсор, гарантом которого было появление VIP-гостя, и VIP-гость, появление которого оплачивал корпоративный спонсор. На второй год жизни здесь я мог зайти в самый популярный новый бар, окинуть взглядом собравшихся и пересчитать по пальцам заплативших за свои коктейли. Самые нуждающиеся питались кубиками бесплатного сыра на галерейных вернисажах. Люди раскошеливались только на квартплату, но многие находили способ избавиться и от этой статьи расхода: кто-то вызывался поливать цветы и кормить кота в домах путешествующих друзей, кто-то подавал заявления на гранты, магически обращающие спальни в мастерские и гостиные в офисы НГО, а остальные за неимением других вариантов затевали роман с хозяином квартиры. <...>
"Чашка сия". Интервью Михаила Идова журналу “Афиша”
Выходит роман редактора журнала New York Михаила Идова “Кофемолка” — про пару яппи, открывающую кофейню в Нью-Йорке, с печальными последствиями для кофейни и для себя. “Афиша” поговорила с Идовым про любовь и трудности перевода.
Фотографии: Питер Сазерленд
— История про разорившееся кафе — это же из личного опыта? Вы ведь тоже что-то похожее открыли и прогорели.
— Да, но у нас с женой все было не так трагично. Была какая-то сумма денег, которой было можно рискнуть, она закончилась — правда, куда быстрее, чем мы предполагали, — и мы просто закрылись. Вся история длилась пару месяцев, и в финале — ни краха, ни развода. Ни на мемуары, ни тем более на роман не хватит. Я пытался для себя вывести какой-то допустимый в литературе лимит персонального опыта — и придумал формулу, что можно брать из жизни обстоятельства, но никак не свои действия в этих обстоятельствах. Никто же не издает набоковскую “Машеньку” с надписью “Inspired by the authors years spend in Berlin”. У меня не больше автобиографии, чем в среднестатистическом первом романе, может, даже меньше.
— Почему у вас герой — эмигрант во втором поколении, с не очень хорошим русским и так далее?
— Будь он эмигрантом первого поколения, это неизбежно привнесло бы массу посторонней рефлексии. Я вообще терпеть не могу жанр эмигрантского романа. У первого поколения он всегда про конфликт парохиальных ценностей родины c постмодернистскими ценностями США, и все неизбежно превращается в историю про то, как человек съел свой первый гамбургер. А у второго — всегда про поиск корней и про то, что в США все пластмассовое и ненастоящее. И того и другого хотелось как-то избежать.
— Почему тогда герой все-таки русский? Сделали бы его WASP, избежали бы кучи вопросов.
— Это было нужно, скажем так, для стройности повествования. Это же такая немножко история американской мечты, в обратном хронологическом порядке: дети преуспевших эмигрантов, начинающие с большой форой, оказываются в результате без копейки денег на Нижнем Ист-Сайде — то есть буквально там, где их дедушки и прадедушки начинали. Откуда они приехали, не так важно. Марк в первом варианте вообще был поляком — на том, что он русский, настоял издатель, это было единственное с его стороны давление на меня.
— А вы в Америку в детстве уехали?
— Я закончил школу в Риге и сюда приехал в 16, считая, что оставляю позади блестящую литературную карьеру: буквально за месяц до отъезда газета Diena, у которой тогда было русское издание, опубликовала мой фантастический рассказ. К тому же я с 13 лет cочинял какую-то журналистику в газете “Советская молодежь”, как и Сашка Гаррос, который был моим другом по Пушкинскому лицею.
— Интересно, о чем вы c Гарросом тогда писали.
— Ну о чем могут писать люди в таком возрасте? Сашка — что-то про студию карате, куда он ходил. Впрочем, первое, что мы с ним сделали, — это вдвоем взяли интервью у Анатолия Приставкина. Который несколько не ожидал, что его будут допрашивать два 13-летних человека, и наговорил много крамолы про компартию и Горбачева. Было очень весело, мы такими малолетними диссидентами сразу стали. Но долго это не продлилось: Советский Союз рухнул — скорее всего, именно под весом этого интервью. В любом случае, когда мы уезжали, я закатывал родителям довольно серьезные истерики на тему “Как вы можете оторвать меня от языка”. Но родители поступили очень разумно. Они в первый год дали мне возможность накопить денег, работая в “Макдоналдсе”…
Фотографии: Питер Сазерленд
— Да, но у нас с женой все было не так трагично. Была какая-то сумма денег, которой было можно рискнуть, она закончилась — правда, куда быстрее, чем мы предполагали, — и мы просто закрылись. Вся история длилась пару месяцев, и в финале — ни краха, ни развода. Ни на мемуары, ни тем более на роман не хватит. Я пытался для себя вывести какой-то допустимый в литературе лимит персонального опыта — и придумал формулу, что можно брать из жизни обстоятельства, но никак не свои действия в этих обстоятельствах. Никто же не издает набоковскую “Машеньку” с надписью “Inspired by the authors years spend in Berlin”. У меня не больше автобиографии, чем в среднестатистическом первом романе, может, даже меньше.
— Почему у вас герой — эмигрант во втором поколении, с не очень хорошим русским и так далее?
— Будь он эмигрантом первого поколения, это неизбежно привнесло бы массу посторонней рефлексии. Я вообще терпеть не могу жанр эмигрантского романа. У первого поколения он всегда про конфликт парохиальных ценностей родины c постмодернистскими ценностями США, и все неизбежно превращается в историю про то, как человек съел свой первый гамбургер. А у второго — всегда про поиск корней и про то, что в США все пластмассовое и ненастоящее. И того и другого хотелось как-то избежать.
— Почему тогда герой все-таки русский? Сделали бы его WASP, избежали бы кучи вопросов.
— Это было нужно, скажем так, для стройности повествования. Это же такая немножко история американской мечты, в обратном хронологическом порядке: дети преуспевших эмигрантов, начинающие с большой форой, оказываются в результате без копейки денег на Нижнем Ист-Сайде — то есть буквально там, где их дедушки и прадедушки начинали. Откуда они приехали, не так важно. Марк в первом варианте вообще был поляком — на том, что он русский, настоял издатель, это было единственное с его стороны давление на меня.
— А вы в Америку в детстве уехали?
— Я закончил школу в Риге и сюда приехал в 16, считая, что оставляю позади блестящую литературную карьеру: буквально за месяц до отъезда газета Diena, у которой тогда было русское издание, опубликовала мой фантастический рассказ. К тому же я с 13 лет cочинял какую-то журналистику в газете “Советская молодежь”, как и Сашка Гаррос, который был моим другом по Пушкинскому лицею.
— Интересно, о чем вы c Гарросом тогда писали.
— Ну о чем могут писать люди в таком возрасте? Сашка — что-то про студию карате, куда он ходил. Впрочем, первое, что мы с ним сделали, — это вдвоем взяли интервью у Анатолия Приставкина. Который несколько не ожидал, что его будут допрашивать два 13-летних человека, и наговорил много крамолы про компартию и Горбачева. Было очень весело, мы такими малолетними диссидентами сразу стали. Но долго это не продлилось: Советский Союз рухнул — скорее всего, именно под весом этого интервью. В любом случае, когда мы уезжали, я закатывал родителям довольно серьезные истерики на тему “Как вы можете оторвать меня от языка”. Но родители поступили очень разумно. Они в первый год дали мне возможность накопить денег, работая в “Макдоналдсе”…
О Михаиле Идове
Михаил Идов родился в Риге в 1976 году. В 13 лет начал публиковать статьи в газете “Советская молодежь”. В 1992 году переехал с семьей в США. В течение первых пяти лет в Америке работал, среди прочего, развозчиком пиццы и спасателем в бассейне. Отучившись в Мичиганском университете на факультете театра и кино, переехал в Нью-Йорк, где стал публиковаться в газете The Village Voice и журнале TimeOut. В 2006 году начал сотрудничать с журналом New York Magazine, в котором стал постоянным обозревателем. Тогда же, по предложению журнала "Большой город", после почти двадцатилетнего перерыва вернулся к русскоязычной журналистике. Лауреат премии National Magazine Award за 2007 год.
Роман “Кофемолка” (Ground Up) вышел в США в июле 2009. В русском переводе, сделанном автором вдвоем с женой, он вышел в свет в издательстве Corpus.
Об издательстве Corpus
Издательство Corpus основано в декабре 2008 года опытной редакционной командой во главе с Варей Горностаевой и Сергеем Пархоменко, хорошо известной на российском книгоиздательском рынке благодаря многолетней плодотворной работе в издательствах «Иностранка» и «КоЛибри». Издательство Corpus было создано по инициативе концерна АСТ-Астрель, крупнейшей книгоиздательской компании в Российской Федерации, и вошло в корпорацию на правах импринта, самостоятельно формирующего свою издательскую политику. Среди книжных серий и отдельных проектов издательства Corpus — современная мировая проза, лучшие произведения мировой литературы наших дней в лучших переводах, выполненных мастерами всемирно известной русской школы художественного перевода. Издательство Corpus ведет активную работу по поиску и продвижению новых, современных имен, работающих в широком спектре жанров русской художественной литературы, публицистики и журналистики.
Подписаться на:
Сообщения (Atom)